Кризис института семьи в современном обществе. « Современная семья: кризис и эволюция

Для полного раскрытия вышеизложенного хотелось бы рассмотреть вопрос кризиса в современной семье, так как изменение некоторых функций семьи тесно связанны именно с кризисными ситуациями развивающихся в современной семье. Российская семья переживает тяжелый кризис. Утрачено значительное число семейно-нравственных традиций, изменилось отношение родителей к детям, в значительной мере разрушен психологический микросоциум семьи, ослаблена её воспитательная функция. Ребёнок часто живёт в условиях социально-психологической депривации, испытывает дефицит эмоциональной поддержки, семья не гарантирует ему защищённости.

Семейное воздействие на детей уникально по интенсивности и результативности. Оно осуществляется непрерывно, одновременно охватывая все стороны формирования личности, и продолжается многие годы. Это воздействие основано, прежде всего, на эмоциональных отношениях между родителями и детьми становиться одним из основных факторов семейного неблагополучия.

Отчуждение родителей от детей, младших поколений от старших на фоне ущемления общечеловеческой и религиозной морали, ослабления ценностей семейного благополучия привело в конце 80-х - начале 90-х к тому разгулу безнравственности и социальной патологии, который ярче всего раскрывает социальный кризис нашего общества, кризис экзистенциальных ценностей. Исходя из вышесказанного, России потребуется гораздо больше времени на преобразование всего строя жизни, переориентации его на интересы семьи, чем западным странам. Отсюда, начинать просемейную политику и думать о том, как сделать её эффективной, нам надо раньше.

Бездетность и малодетность стали достаточно распространенным явлением на большей части территории России, да и не только. Резкое снижение материального уровня вынуждает молодые семьи отказываться от рождения второго и третьего ребенка и откладывать появление первого. Семьи с двумя и большим числом детей чаще попадают в зону бедности и в этой ситуации не могут обеспечить своим детям полноценного питания, содержания и образования.

Современная ситуация в России (экономический кризис, нагнетание социальной и политической напряженности, межэтнические конфликты, растущая материальная и социальная поляризация общества и т. д.) обострила положение семьи. У миллионов семей резко ухудшились условия реализации социальных функций - репродуктивной, экзистенциального содержания и первичной социализации детей. Проблемы российской семьи выходят на поверхность, становятся заметными не только для специалистов.

Это падение рождаемости, рост смертности, уменьшение брачности и рост разводимости, увеличение частоты добрачных половых связей, увеличение частоты ранних и сверхранних, а также внебрачных рождений. Это и беспрецедентный рост числа отказов от детей и даже их убийств, и галопирующая подростковая и увы, детская преступность, и нарастание эмоционального отчуждения между членами семьи. Это и растущее предпочтение так называемых альтернативных форм брачной и семейной жизни, включая рост числа одиночек, неполных семей, бракоподобных отношений и квазисемей геев и лесбиянок, рост числа брачных сожительств. Это и рост семейной девиации - злоупотребление алкоголем и наркотиками, семейного насилия, включая инцестуозное.

Крах семьи с несколькими детьми и пожизненного брака - общемировой процесс, ярче всего проявляющийся в развитых странах. Малодетность - глобальная проблема нашего времени, возникшая вследствие исторического ослабления института семьи, разрушения семейного производства и превращения членов семьи в наемных работников, не имеющих новых, рыночных стимулов к рождению детей вообще. Современная деградация семьи как супружеского союза, союза родителей и детей и хозяйственного объединения, то есть как института не выполняющего своих кардинальных функций - прямой итог прекращения инерционного действия норм семейного образа жизни, ухода в небытие семейного производства. Оказалось достаточно трех столетий вне семейного, ориентированного на рынок производства, чтобы иссякла потребность в детях как таковая.

Новое общество не позаботилось о создании новых стимулов к рождению детей. Поэтому такая массовая потребность в однодетности в условиях рыночной экономики (наемный труд). Если рыночная экономика не изменится в этом отношении, то через одно демографическое поколение начнется ослабление потребности людей и в одном - единственном ребенке.

Задача политики укрепления семьи - в том, чтобы создать в рыночной системе совершенно новую рыночную мотивацию к обзаведению семьей и детьми. Материнство и отцовство, по логике, должны стать профессиональным занятием, таким же, как любое другое дело. Общество должно испытывать потребность, заинтересованность в том, чтобы семья выполняла свои функции воспроизводства и социализации новых поколений.

Ис-поль-зуя текст и об-ще-ство-вед-че-ские зна-ния, ука-жи-те три про-яв-ле-ния кри-зи-са семьи в со-вре-мен-ном об-ще-стве, о ко-то-ром пишет автор.

Прочитайте текст и выполните задания 21-24.

Семья является не просто социальной группой, но и общественным институтом.

По определению социологов «институтом» называется совокупность социальных ролей и статусов, предназначенная для удовлетворения определённой социальной потребности.

Здесь следует уточнить понятия «роль» и «статус».

Под статусом понимается позиция человека в обществе с определёнными правами и обязанностями, а роль - это ожидаемое поведение, связанное с определённым статусом. Если человек имеет социальный статус дворянина, то окружающие ожидают от него только исполнения своей роли: верности государю, соблюдения кодекса чести, личной автономности и ответственности и т. д. Роли человек присваивает в ходе социализации, под влиянием ближайшего социального окружения, которому он подражает, которое его поощряет за одни поступки и наказывает за другие.

Результат социализации ребёнка определяется присвоением социальных норм и ценностей в ходе взаимодействия с другими людьми. И решающую роль в социализации ребёнка играет семья.

Семья как социальный институт помимо воспитательной выполняет ещё ряд функций, а именно: экономическую функцию - в доиндустриальную эпоху семья была первичной производственной группой, в настоящее время в семье распределяются доходы, заработанные вовне, и происходит потребление; функцию передачи социального статуса - семьи разных слоёв общества имеют разный социальный статус и передают его новым членам семьи - детям; функцию поддержания благосостояния членов семьи.

Многие исследователи, в частности Т. Парсонс, утверждают, что в настоящее время семья утратила эти функции в связи с переходом развитых стран в фазу постиндустриального общества, и существенной функцией семьи осталась социализация детей.

Я же полагаю, что социализация детей всегда, во все времена и у всех народов, была единственной специфической функцией семьи, а прочие функции были дополнительными и менялись на протяжении веков.

Семья - как и любой другой социальный институт, скрепляется системой власти. Различают три типа властных структур: патриархальная семья, где власть принадлежит мужу, матриархальная семья - власть принадлежит жене, эгалитарная семья - власть равномерно распределяется между мужем и женой.

Я считаю, что последний вариант семьи, характерный для индустриальной эпохи и являющийся результатом кризиса семьи как социального института, маскирует распад структуры семьи и латентный конфликт: в индустриальных странах растёт число разводов, а в постиндустриальных странах достигает максимума. Это позволяет американским социологам говорить о крахе семьи и рождении нового варианта человеческих отношений, не имеющих ничего общего не только с «традиционной семьёй», но и семьёй как таковой.

(В. Н. Дружинин )

Какое опре-де-ле-ние со-ци-аль-но-го ста-ту-са дано ав-то-ром? Какую роль, по мне-нию ав-то-ра, иг-ра-ет семья в фор-ми-ро-ва-нии со-ци-аль-но-го ста-ту-са че-ло-ве-ка?

Пояснение.

1) Ответ на первый вопрос:

2) Ответ на второй вопрос:

По мнению автора, семья играет решающую роль в формировании социального статуса человека, т. к именно в семье прежде всего происходит социализация ребёнка, т. е присвоение социальных норм и ценностей являющихся атрибутами социального статуса.

Элементы ответа могут быть представлены как в форме цитаты, так и в форме сжатого воспроизведения основных идей соответствующих фрагментов текста.

На-зо-ви-те три функ-ции семьи, ука-зан-ные ав-то-ром. При-вле-кая об-ще-ство-вед-че-ские зна-ния, факты об-ще-ствен-ной жизни, на-зо-ви-те ещё одну функ-цию семьи, не ука-зан-ную в тек-сте.

Пояснение.

В правильном ответе должны содержаться следующие элементы:

Воспитательная, экономическая, присвоение социального статуса;

2) функции семьи не по тексту:

Рекреативная (досуговая);

Репродуктивная;

Эмоционально-психологическая.

Какие три типа по-стро-е-ния власт-ных от-но-ше-ний в семье на-зва-ны в тек-сте? Ис-поль-зуя факты об-ще-ствен-ной жизни и лич-ный со-ци-аль-ный опыт, при-ве-ди-те при-мер того, как при-ни-ма-ют-ся ре-ше-ния по важ-ным во-про-сам се-мей-ной жизни в се-мьях каж-до-го из ука-зан-ных типов.

Пояснение.

В правильном ответе должны быть названы три типа властных отношений в семье и приведены соответствующие примеры принятия решений по важным вопросам семейной жизни:

1) патриархальная семья (например, главой семьи считается старший мужчина, все решения по важным вопросам принимаются им единолично);

2) матриархальная семья (например, главой семьи считается старшая женщина, она принимает все решения по важным вопросам, касающимся семьи).

3) эгалитарная (партнёрская) семья (например, статус главы семьи отсутствует, в принятии важных решений по вопросам, касающимся семьи, участвуют все взрослые члены семьи независимо от пола).

Могут быть приведены другие примеры роли различных компонентов правовой культуры в обеспечении правопорядка

Пояснение.

Могут быть приведены следующие проявления:

1) рост числа разводов и доли распавшихся браков;

2) увеличение доли неполных семей (только с одним родителем);

3) увеличение доли семей без детей;

4) увеличение доли домохозяйств, состоящих из одного человека.

Могут быть приведены другие факты

Проблемы семьи представляют интерес как для специалистов различных профилей, так и не для специалистов, так как эти проблемы касаются каждого и являются одним из показателей качества жизни населения и благополучия общества. Проблемы семьи отражают тесную зависимость семьи от общества. Семья выполняет важные социальные функции в обществе и по этой причине государство и общественные организации объективно заинтересованы в том, чтобы создавать необходимые условия, проводить социально-педагогическую работу для устранения основных проблем .

Так, по данным исследований, главной социальной проблемой семьи является то, что в настоящее время в области социального неблагополучия находится 50% людей. Причем, из них 20% - люди, чьи доходы ниже прожиточного минимума, а 7% - просто неимущие, для которых проблемой является даже поддержание физиологических стандартов питания, 10% - это социальное дно, люди, отторгнутые обществом и вычеркнутые из жизни.

Известны целые социальные группы, находящиеся в области повышенного риска: это инженерно-технические работники, бывшие военнослужащие, мигранты, беженцы, выпускники сиротских учреждений, одинокие матери . Когда семья попадает в такие условия и распадается, то, как правило, из нее уходят дети.

Очевидными проявлениями данной проблемы является:

• - усиливающееся расслоение общества как результат перехода к рыночным отношениям, резкое снижение уровня жизни малообеспеченных семей;
• - развитие теневых, рыночных отношений среди подростков и юношества, появление подросткового и юношеского рэкета, рост имущественных преступлений;
• - расширение безнадзорности и появление беспризорности как социального явления;
• - рост подростковой преступности, вовлечение детей и подростков во взрослые преступные группировки;
• - приобщение молодежи к наркотикам и токсикомании;
• - распространение подростковой и юношеской проституции;
• - рост подросткового и юношеского суицида;
• - падение авторитета родителей и педагогов, обострение конфликтности в семье и школе .

В условиях экономической и бытовой неустроенности, психологических стрессов, растерянности все чаще возникает тревога: в состоянии ли семья полноценно выполнять одну из своих важнейших функций - воспитательную? О кризисном состоянии семьи свидетельствует и падение рождаемости, что приводит к изменению смысла семейной жизни, ее ориентаций на воспитание детей .

Тревожит также педагогическая безграмотность родителей, которые, не владея в достаточной степени знанием возрастных и индивидуальных особенностей ребенка, его развития, зачастую осуществляют воспитание вслепую, интуитивно.

Особенно осложнен процесс воспитания личности в тех семьях, где пьянство, иждивенчество, полукриминальный образ жизни родителей, их постоянные конфликты оказываются главенствующими факторами влияния на ребенка .

Так, многие конфликты возникают из-за неудовлетворенности определенных потребностей одного или обоих супругов. Известный психолог В.А. Сысенко выделяет следующие основные причины конфликтов:

• Конфликты на основе неудовлетворенной потребности в ценности и значимости своего «Я», унижения достоинства со стороны партнера.
• Конфликты на базе неудовлетворенных сексуальных потребностей одного или обоих супругов.
• Конфликты, имеющие своим источником потребности супругов в положительных эмоциях; отсутствие нежности, заботы, внимания и понимания.
• Конфликты на почве пристрастия одного из супругов к спиртным напиткам, азартным играм, что приводит к неэкономным и неэффективным тратам семейных средств.
• Финансовые разногласия, возникающие на основе преувеличенных потребностей одного из супругов, различные подходы к семейному бюджету и вкладу каждого из партнеров в материальное обеспечение семьи.
• Конфликты на основе потребности во взаимопомощи, кооперации и сотрудничестве.
• Конфликты, связанные с разделением труда в семье и ведением домашнего хозяйства
• Конфликты, связанные с разными подходами к воспитанию детей.

Кризис в семье имеет ряд отрицательных последствий. И самым тяжелым из них является психическая травматизация детей, которые в любом возрасте страдают от нездорового психологического климата в семье .

К следующей социальной проблеме семьи можно отнести резкое омоложение браков. Нижняя планка юридического брачного возраста достигла 16 лет, а средний брачный возраст составляет 19-21 год. Статистика также показывает, что 40% молодых семей в возрасте до 24 лет распадается через год-два после женитьбы. Так, в настоящее время, по официальным данным, более 20% семей - неполные, а в таких мегаполисах, как Москва и Санкт-Петербург, эта цифра превысила 30%. Закрепляется тенденция роста числа внебрачных рождений детей, при этом каждый десятый ребенок рождается у матерей моложе 20 лет .

Более быстрое половое созревание и раннее начало половой жизни привели к появлению феномена «подростковое материнство», что негативно отражается на здоровье как новорожденных, так и их матерей. В последние годы каждый десятый новорожденный рождается у матери в возрасте 20 лет: ежегодно около 1,5 тыс. детей рождаются у матерей в возрасте 15 лет, 9 тыс.- у матерей в возрасте 16 лет и 30 тыс.- у матерей в возрасте 17 лет. У юных беременных чаще развиваются осложнения беременности, наступают преждевременные роды, поэтому смертность женщин моложе 20 лет составляет около 10%.

Велика угроза семье остаться без отца из-за высокого уровня мужской смертности в трудоспособном возрасте по неестественным причинам, превышающей в 4 раза смертность среди женщин. В последние пять лет резко возросло количество семей, получающих пособие по потере кормильца. Потенциальные последствия этого явления негативны и многообразны, включая раннее сиротство детей и воспитание внуков дедушками и бабушками .

Последние данные переписи населения свидетельствуют о том, что российская семья в среднем насчитывает 3-2 человека. В структуре семьи преобладают однодетные семьи - 56%, двудетные - 35%, многодетные семьи- 8% сохранились за счет традиционного менталитета высокой рождаемости в южных республиках. Все это свидетельствует о следующей тенденции развития современной семьи:

• сокращение общего количества семей;
• уменьшение числа детей в семье;
• ориентация репродуктивного поведения семьи на одного ребенка;
• сокращение многодетных семей;
• рост неполных и кризисных семей, наиболее социально уязвимых;
• рост асоциальных семей, неспособных воспитывать детей [ 7, с. 38].

Каковы же причины современного кризиса семьи? Так, ученый, врач и педагог Владимир Базарный считает, что кризис современной семьи происходит не из-за материальных трудностей, а из-за духовного раскола: «Спросите благополучных, здоровых, добропорядочных, живущих в стабильной Германии молодых людей лет 30-35: почему они не заводят детей? Вряд ли вы услышите в ответ что-то вразумительное: нельзя же всерьез воспринимать рассуждения о карьере, об удовольствиях свободной жизни, о том, что надо посмотреть мир, накопить денег. А в это же самое время в лагере чеченских беженцев справляют свадьбу. У молодых нет жилья - только закуток в палатке, смутное представление о том, где и когда они смогут стабильно работать, но в том, что дети у них появятся в положенное природой время, можно не сомневаться. Все дело в том, что всегда беда, лишения только сплачивали и закаляли семейные коллективы. А сегодня стонут и плачут от брачных мук и бедные, и богатые. У нас насилие, сотни тысяч социальных сирот, беспризорников, пьянство, наркомания. А мы при объяснении этой семейной беды все перебираем и перебираем факторы материальной жизни. А фактор жизни духовной не учитываем. Тем временем духовная пропасть от поколения к поколению растет все больше» [ 8, с. 30].

Таким образом, наиболее острые проблемы семьи выражаются сегодня в резком социально-экономическом расслоении общества, когда сегодня существуют 35% бедняков, в том числе 10% просто нищих; в постоянном дефиците государственного бюджета и невозможности социальной и географической мобильности; в ухудшении состояния здоровья населения, в демографической ситуации, проявляющейся в естественной убыли населения; в фундаментальном перераспределении традиционных ролей членов семьи, особенно женщин; в росте количества неполных семей; в насилии в семье, социальном сиротстве и во многом другом.

Все вышеперечисленные негативные явления, связанные с кризисом института семьи в современных условиях, приводят к необходимости незамедлительного решения проблемы повышения престижа семьи. Семья - это группа людей, связанная не только кровным родством и общим бытом, но и взаимопомощью, моральной и правовой ответственностью за своих детей.

Литература

1. Лидерс А.Г. Всероссийская научная конференция Психологические проблемы современной российской семьи / А.Г. Лидерс // Психология в вузе. - 2003. - №4.

2. Калмыкова Н.М. Социальные факторы дифференциации брачного поведения населения Москвы / Н.М. Калмыкова // Вестник Московского университета. Сер. 18, Социология и политология М., - 2000. - №2, с. 79.

3. Исупова О.Г. Отказ от новорожденного и репродуктивные права женщины / О.Г. Исупова // Социальные исследования. - 2002г. - № 11, с. 43.

4. Антонов А.И. Влияние средств массовой информации и массовой культуры на представление о браке и семье в общественном мнении / А.И. Антонов // Вестник РГНФ. - 2004. - №1, с. 142.

5. Повленок П.Д. Основы социальной работы / П.Д. Повленок - М.:ИНФРА-М, 2004, с. 21.

6. Мустаева Ф. Школьник, его семья и социальный педагог - зона доверия / Ф. Мустаева // Школа и воспитание. - 2005г. - №3, с. 92.

7. Грызулина А., Романова О. Родительская позиция: авторитет любви и требовательности / А. Грызулина, О. Романова // Учитель. - 2002г. - № 4, с. 4.

8. Василькова Ю.В. Социальная педагогика / Ю.В. Василькова, Т.А. Василькова - М.: ACADEM.A - 2000г., с. 76.

(социологический очерк)

Семья, как и все общественные установления, на протяжении своей истории испытала ряд изменений. Ее развитие не остановилось и на современных ее формах. Вдумчивое изучение ряда явлений показывает, что в настоящее время семья как социально-правовая организация определенного вида переживает острый перелом; ста­рые и отчасти современные ее формы мало-помалу исчезают и уступают место иным формам, известным пока лишь в самых общих чертах. Коротко говоря, современная семья изменяется и переходит наши дни к новой, грядущей семье.

Конечно, этот процесс изменения ее состоит в связи с изменением всей остальной общественной жизни. По мере того как изменяют основы современного общества, изменяется и семья.

Но так ли это? Не есть и сказанное простое заблуждение? Мне умается, что нет: в современной семье, действительно, происходит какой-то перелом, грозящий смести ее основные черты. Кратко указать доводы, говорящие зато, – такова задача нижеследующих строк.

Современная семья предоставляет собой союз, во-первых, мужа и жены, затем родителей и детей и, в-третьих, более широко, союз родственников и свойственников.

Основанием союза супругов является брак, признанный государством, заключаемый в определённой юридической форме и влекущий за собой определенные юридические последствия - личные и имущественные.

Церковь определяет брак как таинство, посредством которого два существа сливаются в «едину плоть», в союз, наподобие союза Христа с Церковью. Юристы, следуя определению Модестина, пони­мают под браком состояние полной жизненной общности между супругами, пожизненную связь, основанную на божеском и челове­ческом праве. Переводя эти юридические положения на более про­стой язык, можно сказать, что в принципе современный брак озна­чал полное слияние двух существ, пожизненное шествие их по доро­ге жизни и совместное осуществление поставленных себе задач. Эта связь была до сих пор достаточно прочной и для огромного большин­ства - пожизненной. Два существа, действительно, превращались в «плоть едину» и совместно с детьми представляли своего рода «госу­дарство в государстве».

Являясь такой самостоятельной ячейкой, современная семья и помимо брака как полового союза была объединена и скреплена рядом других связей. Как союз родителей и детей она была своего рода независимым хозяйственным целым («домашний очаг») и пер­вой школой и воспитателем. На родителях, обладающих рядом прав по отношению к детям, лежали и обязанности - заботиться об их материальной обеспеченности и об умственном и нравственном вос­питании. Определенные права и обязанности лежали и на детях. Государство почти не вмешивалось в этот внутренний распорядок семьи. Она была ограждена своего рода запретной стеной, за черту которой, кроме случаев исключительных, носящих уголовный ха­рактер, государственная власть не переступала. Она предоставляла семье полную самостоятельность и ревниво оберегала ее прочность, независимость и ее основы. Посягательства на ослабление или раз­рыв супружеской связи (половая чистота, оскверняемая прелюбодея­нием, и внебрачные половые связи) всячески преследовались и, особенно в древности, жестоко карались.

Чтобы сильнее закрепить эту связь, государство и церковь вся­чески мешали ее разрыву, путем ли разводов или раздельного сожи­тельства. Католичество, исходя из слов Христа: «Что Бог соединил, того человек да не разлучает», и до сих пор не допускает никакого развода.

В тех же целях жена была отдана в опеку мужу» дети - в распоряжение родителей. Эту же задачу преследовало установ­ление общности имущества супругов, солидарности их интересов и передача материальной и духовной заботы о детях в руки роди­телей.

Одним словом, семья была цельной общественной единицей, ведущей свою самостоятельную жизнь в государстве.

Что же мы видим в течение последних десятков лет? А видим, время исподволь и постепенно подкапывается под все автократи­ческие основы семьи и мало-помалу разъедает все основные связи, «славшие ее цельной единицей. По мере приближения к нашему времени становятся более слабым и союз мужа и жены, и союз родителей и детей, т.е. две основы семьи, которыми исчерпывается fee содержание.

Займемся сначала рассмотрением ослабления связи супругов. Из чего видно, что союз супругов становится все более и более непрочным и все легче и легче разрывается?

Доказательством служат многие факты:

1) все быстрее и быстрее растущий процент разводов и «разлучений от стола и ложа», 2) уменьшение самого числа браков, свидетельствующее о том, что все больше и больше становится лиц, не желающих связывать себя современными узами «законного брака», 3) рост «внебрачных» союзов мужчины и женщины, 4) рост проституции, 5) падение рождаемости детей, 6) освобождение женщины из-под опеки мужа и изменение их взаимных отношений, 7) уничтожение религиозной основы брака и 8) все более и более слабая охрана супружеской верности и самого брака госу­дарством.

Эти факты, если они действительно верны, достаточны для того, чтобы сказать: дальнейшее существование семьи в современных принудительных формах и в самом деле становится весьма трудным. Совокупность их для того, кто умеет понимать язык «безгласных» цифр, говорит о том, что современная семья переживает глубокий кризис.

Уже само по себе развитие этих явлений служит признаком падения современных «устоев» семьи, применительно же к факту послабления семейной связи оно является неопровержимым доказа­тельством.

Одновременно и причиной ослабления семьи, и в то же время дензнаком ее распада служит и факт уменьшения деторождения в браке. Как-никак, а по своему заданию супруги до сих пор вступали в брак, грубо говоря, не только «ради удовольствия», но и продолжения потомства. Иметь детей и быть отцом и матерью для семьи до сих пор было нормой. Семья без детей была исключе­нием, чем-то ненормальным. Что же мы видим в последние десятилетия? А то, что рождаемость постепенно падает. В моду входят бездетные браки, иметь детей считается теперь неудобным и непрактичным по целому ряду соображений: говорят в этих слу­чаях и о трудности жизни, и о материальных и экономических заботах, и о том, что дети – роскошь, стоящая весьма дорого, и о трудности их содержания, воспитания, обучения, и о том, что они связывают руки, мешают работе или выездам на балы, пор­тят бюст матери и ее красоту, преждевременно ее старят, застав­ляют отца надрываться в излишней работе и т.д. и т.д. Мотивы приводят разные. Но, как они ни разнообразны, факт остается фак­том: процент брачной рождаемости падает. В ряде стран, как, напри­мер, во Франции, это явление общеизвестное. То же наблюдается и во всем культурном мире. Приводить цифры, доказывающие этот факт, излишне в виду общеизвестности и неоспоримости данного явления.

Не входя в оценку указанного положения дела, я должен под­черкнуть, что такое явление не безразлично для прочности семьи. Яснее говоря, оно способствует ее разложению, и в этом смысле является одной из причин, ослабляющих семейные основы. Дети как-никак были из тех «обручей», которые сплачивали семейный союз, заставляли супругов терпеливо относиться друг к другу, меша­ли им расходиться из-за пустяков, давали смысл браку. Забота же о детях мешала и прямо и косвенно неверности супругов, не допускала измены, давила тяжестью, направляя поведение родителей в сто­рону сохранения интересов семьи и ее целостности.

Иначе обстоит дело в браке без детей. Единственная связь суп­ругов – это духовное и телесное единение. А то и другое, как известно, весьма часто бывает хрупким и нередко подвергается иску­шениям и соблазнам. В этом смысле отсутствие детей во многих формах ведет к большему легкомыслию: там, где раньше забота о детях, о семейном очаге, его чистоте и т.д. могла остановить супру­га от соблазна и от легкомыслия, при браке без детей этот тор­моз отсутствует и не давит своей тяжестью на поведение челове­ка. Супруг рискует только своей связью с другим супругом, которого он часто не прочь заменить новым и не прочь устроить новое гнездо, так как эти разрывы и новые связи теперь не столь громоздки, не столь трудны, и не связаны с судьбою детей. При бра­ке с детьми неизменно вставал вопрос: «А как же дети?», вста­вал и нередко удерживал от посягательства на целостность семьи. При бездетности этого вопроса нет, а потому нет и этого скрепляю­щего семью цемента.

Помимо сказанного то же отсутствие детей сотнями других пу­тей ведет к тому же ослаблению семьи. В зажиточных семьях они заполняли досуг, особенно матери. Заставляли ее работать и тем самым удаляли поводы для соблазнов. При бездетности – время ничем не занято, появляются пустота и скука, а в таких условиях весьма успешно процветает фантазия, игра воображения рисует ряд картин, устанавливаются всякие выезды, визиты, балы, журфиксы и т.д., иначе говоря - появляется тысяча соблазнов, ведущих разными путями к одному итогу – к нарушению святости и прочности семьи.

Что это так, подтверждается, между прочим, и статистикой зводов. Оказывается, процент разводов обратно пропорционален проценту рождаемости: особенно высок в странах с малой рождаемостъю (Франция и Швейцария) и низок, где рождаемость высока.

Но пойдем далее и остановимся на факте эмансипации женщины. Спросим себя, как должен влиять на прочность современной семьи этот факт? Положительно или отрицательно? [Как это ни странно с первого взгляда, но несомненно, что факт эмансипации женщинпри данных условиях является разлагающим семью фактором, а не укрепляющим ее. Это подтверждается, между прочим, тем, что в странах, где женщина добилась больших прав и более свободна, более высок и процент разводов, совершаемых по желанию и ходатайству женщин, и чем больше она приобретает прав, тем число разводов по требованию жены все более и более растет.

Для каждого, занимавшегося историей правовых установлений семьи и брака, в частности, известно, какую громадную роль играла и играет религия в общественной жизни. Велика была эта роль и области брака. Не будет преувеличением, если я скажу, что одной главных основ семьи и брака была религия и ее покровительство браку и семье как религиозному, священному установлению. На этом основании брак был объявлен таинством, семья – учреждением божества, охраняемым церковью и государством, посягательства против нее – грехом и великим преступлением. Весь авторитет церкви, вся ее святость и в силу этого вся сила государства были пущены в ход для защиты семьи и основ брака. Человек, собиравшийся посягнуть на семейный союз, должен был считаться не только вопросом удобства и счастья, как теперь, но должен был пойти на великий грех, посягнуть на догматы и авторитет церкви, потерять предать ее дьяволу и сверх того считаться с немалыми карами, налагавшимися государством.

Как видим, здесь препятствий и задерживающих факторов было немало. Все они всем своим громадным весом давили на него, и шиться перешагнуть их могли только единицы.

Этой религиозной основой брака и объясняется факт беспощадных наказаний за прелюбодеяние, налагавшихся государством на прелюбодеев

Потеря этой религиозной основы брака и семьи имела гро­мадное значение. То, что раньше было божеским установлением, стало обычным человеческим учреждением; то, что раньше окруже­но было ореолом святости, превратилось в дело рук человеческих; посягательство на брак, раньше бывшее грехом и преступлением, теперь стало вопросом житейского удобства.

Разрыв или осквернение брака прежде означали оскорбление божественного установления и заповедей, теперь превратились в обычное явление. Если раньше трудно было решиться на разрыв, то теперь все лишние препятствия пали. Говори коротко, исчезновение религиозного характера брака дало возможность более легко и лишь с точки зрения удобства рассматривать и относиться к нему. Бла­годаря гражданскому браку исчез один из рычагов, ранее принуж­давших более строго и серьезно относиться и уважать от Бога данную связь. Мудрено ли поэтому, что параллельно с этим про­цессом исчезновения религиозной основы брака мы видим и посте­пенное ослабление его охраны со стороны государственной власти. Наказания за внебрачные половые связи, а равно и за прелюбодея­ние становятся мягче и мягче, пока постепенно не вымирают. Са­ма по себе добровольная внебрачная связь, насколько в ней нет насилия, хитрости, обмана или злоупотребления невинностью и т. п., связь двух дееспособных лиц теперь не наказывается: (У нас окончательно отменена 994 ст. Уложения о Наказании, каравшая за внебрачную связь, в 1902 г.) Наказание за прелюбодеяние свелось к минимуму (заключение в монастырь или краткосрочная тюрьма) и существует скорее на бумаге, чем на деле.

Это падение наказаний говорит о том, что государство почти перестало охранять путем наказаний чистоту семейного очага и предоставило здесь лицу почти полную свободу.

А раз так, то понятно, что этим путем семья и брак потеря­ли две стены, защищавшие их от посягательств. Если личной воли не хватало раньше, чтобы противиться соблазну незаконного по­лового общения, то искушаемого могла остановить мысль о грехе («А грех?»); если не эта мысль, то соображение о грозящей жестокой каре, часто грозившей, помимо позора, смертью. С исчезновением того и другого тормоза, исчезали и две громадные задерживавшие силы. А это, естественно, не может способствовать укреплению ста­рой семьи, а способствует только ее распаду, развивая легкое отношение к ней, превращая вопрос об ее целости и чистоте в вопрос практического удобства.

Понимая же во внимание, что каждый приведенный выше ряд явлений, указывающих на разложение семьи, обнаруживает посто­янство в своем росте, мы должны заключить, что и в дальнейшем, вероятно, они будут действовать и продолжать свою разрушительную работу, уничтожая оставшиеся устои современного брака и семьи.

Очертив кратко признаки, свидетельствующие о разложении и ослаблении семьи как союза супругов, перейдем теперь к краткой характеристике тех «уклонов», которые произошли в семье как союзе родителей и детей. Я здесь остановлюсь лишь на двух сторонах дела - на родительской опеке и власти над детьми и на семье как установлении, ведавшем до сих пор дело первоначального воспитания и содержания детей.

Падение родительской власти над детьми - такова та основная черта, которой характеризуется история взаимоотношений родите­лей и детей.

В глубокой древности дети были совершенно бесправны и от­даны в бесконтрольную власть родителей. Государство решительно нив чем здесь не ограничивало власть отцов. Родитель имел право жизни и смерти над детьми, мог продать их в рабство, мог изувечить, не давая никому отчета в своих действиях. Наряду с личной бесправностью детине имели никаких прав и по отношению к имуществу. Так было в Риме, так же было и у других народов. Но затем власть родителей постепенно ограничивалась. Государство мало-помалу ставило ряд условий, которые отец безнаказанно не мог нарушать. Отняты было у родителей право жизни и смерти, право; продажи в рабство и право нанесения других оскорблений и повреждений детям. Рядом с этим росла и имущественная правоспособность детей,

В итоге опека родителей постепенно падала, власть их все более иболее ограничивалась, государство мало-помалу вторгалось в права родительской власти.

Подобная же история происходила и у нас.

Еще по Судебнику 1550 года дети за всякую жалобу на ро­дителей наказывались кнутом «нещадно». Это значит, государство признавало за родителями полную власть и не считало для себя возможным вторгаться в их отношения. Но мало-помалу и у нас власть родителей падала, и права детей росли. В настоящее время этот процесс подходит к концу. Освобождение детей знаменует и падение прав родительской власти. Хотя у нас в Уложение о На­казаниях и есть еще статья 1592-я, дающая родителям пряно без всякого суда присуждать детей к тюрьме от 2 до 4 месяцев, но фактически она забыта и для современного морального сознания звучит довольно дико. А этот факт, как и в случае освобождения жены из-под опеки мужа, означает нечто иное, как ослабление тарой связи родителей и детей – связи, державшейся и построенной лишь на родительском авторитете. Раньше волей-неволей эта связь поддерживалась, и дети должны были ей подчиняться, ибо вне семьи, вопрекиволи родителей, для них пути были за­крыты. Им было некуда идти, нельзя было обращаться за помощью ни к государству, которое за всякие жалобы на родителей карало их «нещадно», ни к обществу, осуждавшему такое самовольство детей. Мудрено ли поэтому, что семья была замкнутым целым, царством, где запределами китайской стены господствовала власть родителей. Она здесь была хозяином. Хорошо ли обращался родитель с детьми? Достаточно ли заботился о них? Были ли они сыты или голодны? Давалось ли им образование и воспитание? - до всего этого не было обществу дела и все зависело от произвола и власти отцов.

Как бы плохо ни было детям, они должны были подчиняться. А в силу этого связь родителей и детей, как бы плоха она ни была, существовала, если недобровольно, то принудительно. Был «клей», склеивавший все трещины этой связи и поддерживавший плохо сколоченную семейную храмину.

Теперь не то. С падением родительской власти исчез и «клей» принуждения. Связь отцов с детьми стала зависеть не только от волн первых, но и вторых. То, что раньше дети должны были тер­петь, теперь они не обязаны. Если раньше они при всей тягостности их доли должны были эту связь поддерживать, то теперь они сво­бодно разрывают ее, не жертвуя ни совестью, ни честью, ни благосостоянием. Раньше дети были рабы, теперь - они свободные и равноправные с отцами личности. Раб терпит все, личность требует уважения к себе и протестует против посягательств на ее права. Отсюда вывод – теперь принудительная связь родителей и детей стала слабее пала и легче может быть разорвана. А это значит, что «китайская стена», охранявшая эту связь на почве родительской власти, рухнула.

Таков конец той долгой дороги, которой развивались отношения родителей и детей. Отсюда вывод - если раньше семья бы­ла единственной или главной воспитательницей, школой и опекуном, то теперь эта роль семьи должна исчезнуть. И действительно, на наших глазах мы видим, как государство мало-помалу отнимает у семьи, ее воспитательные, учительские и опекунские функции и берет их в свои руки. Раньше все это принадлежало семье; теперь государство берет это на себя. Раньше последнее не вмешивалось в хозяйничанье родителей, теперь все боль­ше и больше врывается в эту сферу, требует у родителей отчета, на­кладывает на них ряд обязанностей и говорит: «это ты не можешь делать, это не имеешь права, то-то должен делать» и т.д.

Прав проф. П.И. Люблинский, когда говорит: «Семья, которую издавна привыкли называть ячейкой общественной жизни, уже во многих случаях перестала быть необходимой формой для рождения ивоспитания детей: в других случаях узы семейной жизни являются крайне слабыми, и с каждым годом влияние семьи в области воспита­ния все более и более суживается» 3 .

Иными словами – происходящий в наше время перелом отно­шений родителей и детей означает падение родительской опеки и замену ее опекой общества и государства, постепенную утрату семьей ее учительско-воспитательной роли и приобретение этой роли обществом и государством.

А это в свою очередь означает не что иное, как дальнейшее распадение семьи как союза родителей и детей и лишение ее тех функций, которые она до сих пор выполняла.

Образно говоря, семья как бы тает и рассасывается, распадаясь на части, теряя одну за другой свои связи и свои функции, перехо­дящие от нее к обществу и государству.

После этих замечаний я позволю себе привести факты послед­них годов, подтверждающие сказанное, т.е. утрату семьей ее роли опекуна, учителя и воспитателя и замену ее роли обществом и государством. Всего резче этот процесс проявился в передовых стра­нах демократии, отличающихся своими смелыми опытами в об­щественных вопросах, т.е. в Англии и Америке. Отсылая за под­робностями к указанной статье П.И. Люблинского и к сборнику М.Н. Гернета «Дети-преступники», я здесь остановлюсь кратко толь­ко на английском законе о детях 1908 года.

Смысл этого акта прекрасно передан словами его составителя Г. Самуэля: «Мы хотим сказать ребенку, что, если раньше люди или право не были его друзьями в прошлом, они станут ими теперь. Мы утверждаем, что обязанностью парламента является сделать воз­можным спасение и воспитание ребенка, закрыв перед ним двери тюрьмы и открыв дверь надежды». Закон этот касается различных сторон содержания и воспитания ребенка, и им, по справедливому выражению П.И. Люблинского, «серьезно затрагиваются права ро­дительской власти». Он подробно регулирует необходимые условия содержания, воспитания и обучения детей. Если этим условиям неудовлетворяют родительское воспитание, обучение и содержание, государство берет ребенка под свою опеку и защиту помимо воли родителей, лишает последних родительской власти и, мало того, подвергает родителей и вообще лиц, обязанных заботиться о детях, уголовным наказаниям.

Вот главная сущность закона, как видим, вполне подтвержда­ющая выставленное выше положение.

Вcе остальное - детали, направленные на то, чтобы лучше достигнуть этой цели<...>.

Другими законами подробно определяются условия, когда го­сударство принудительно отбирает детей из-под опеки родите­лей, например в случае плохой заботы о детях, в случае пьянст­ва родителя или опекуна, при склонении родителем дочери к по­року, в случаях, если родитель общается с ворами или прос­титутками, если он живет в доме, населяемом проститутками, и т.д. и т.д.

Не приводя других подробностей, и из сказанного ясно, что закон 1908 г., как и ряд других законов в Англии, а также близкий к первому закон 20 декабря 1907 г. в Западной Австралии и ряд сходных законов, принятых в большинстве штатов Северной Амери­ки, – все они знаменуют собой указанный выше факт утраты семьей ее роли опекуна, воспитателя и учителя и переход этих функций в руки общества и государства.

Если же добавить к этому законы о детских судах, об устройст­ве школ и приютов государством для беспризорных и бесприют­ных детей, для бродяг и малолетних преступников и т.д. и т.д. - то картина перелома будет еще полнее.

Нельзя также забывать и о самой постановке современного вос­питания и обучения. Самый характер современной школы, всевоз­можных детских площадок, детских игр, все растущих учреждений для воспитания детей и т.д. – все это вполне определенно ведет к одному и тому же: и юридически и фактически дитя вес болееи более отнимается uз-noд влияния семьи и переходит в руки общества.

Даже время, проводимое им в семье, все более и более уко­рачивается. Раньше он все образование и воспитание получал в ней (домашнее образование). Затем с появлением общественных школ ребенок с 7–8 лет переходил от семьи к школьному воспитанию и обучению. Первые годы до последнего времени он все же проводил в семье. Но теперь, с быстрым ростом и распространением детских садов, площадок, детских игр и т.п., - и в эти годы уже ребенок переходит в руки общества, выходит из-под крова семьи в широкий мир своих сотоварищей, в мир детского общества и в среду де­тского государства.

Наконец, семья распадается и как хозяйскоецелое. До сих пор наряду с другими задачами она выполняли и хозяйственные функ­ции. Семья была одновременно и очагом в смысле кухни и сто­ла, приготовления запасов, одежды, необходимых для хозяйства предметов и т.п. В прошлом она была целой хозяйственной едини­цей, или, говоря языком экономистов, замкнутым натуральным хозяйством. С развитием капитализма ее хозяйственные функции сокращались. Машина, торговля и магазины отняли у нее множество хозяйственных дел. Не раз воспетый семейный обед, или чай, или кофе, с прекрасной хозяйкой за столом, с радушным хозяином и милыми детьми - этот образ отходит в прошлое. На место их приходят прозаические рестораны, кафе и столовые, чем плотнее население, чем крупнее центр и город, тем быстрее выживают эти публичные учреждения старый, милый образ застольных семей­ных картин.

И чем оживленнее и крупнее город, тем резче отмечается этот процесс и, нет сомнения, будет расти все больше и больше. Выходит, что и с этой стороны семья потеряла один из тех стержней, который раньше собирал около себя членов семьи и тем самым давал возмож­ность видеться, обмениваться друг с другом, говоря коротко, прямо или косвенно сближал их.

Теперь и этот стержень исчезает. Можно было бы при жела­нии привести не мало и других признаков из области гражданс­кого права - имущественного права, наследования, условия заклю­чения брака и его расторжения и т.д., указывающих на тот же факт постепенного распада семьи, но я ограничусь сказанным.

Думаю, что и из изложенного довольно отчетливо вырисовыва­ется факт семейного распыления. В обоих своих видах семейная свиязь - и как половой союз мужа и жены, и как союз родителей и детей - всё более и более слабнет и разлетается. Семья теряет одну задругой из своих функций и превращается их цельного слит­ка во асе более и более худеющую, уменьшающуюся и разваливаю­щуюся семейную храмину.

Излюбленное до сих пор сведение причин к какому-нибудь од­ному фактору напоминает мне Лесажевского доктора, лечившего все болезни водой. Как видно уже из самого описания «симпто­матических» признаков разложения семьи, здесь действуют мно­гие факторы или силы, и это разложение зависит от многих при­чин: и от плотности населения, и от экономики, и от уклада жизни (деревня и город), и от роста свободы личности и разви­тия индивидуализма, и от падения старых религиозных верований и т.д. и т.д. Все они в своей совокупности ведут семью к новым формам; но точно разделить их, формулировать их взаимоотноше­ние - задача весьма сложная и невыполнимая в пределах данной статьи.

Не та или иная агитация, а весь уклад современной жизни ведет к распаду семьи, и остановить последний - значит изменить в корне всю организацию современного общества и вернуть ее на несколько веков назад - задача очевидно невозможная.

Наряду с этим причинным объяснением вполне законно может встать другой вопрос: А что же дальше? Какая форма семьи идет на смену отживающей? Следует ли бороться с этим распадом или нужно приветствовать его?

Трудно ответить на эти вопросы. Ответ должен быть серьезный, глубокий, обоснованный. А для него нет еще ни данных, ни материа­ла, ни достаточного опыта.

Около 30 лет тому назад Г.Спенсер отметил уже начинаю­щийся факт разложения семьи и ставил вопрос: «Представляют ли эти попытки дезинтеграции (разложения) семьи необходимые сту­пени нормального прогресса? Можно ли ожидать и желательно ли, чтобы семья совершенно разложилась?» На эти вопросы он отве­чал отрицательно и с точки зрения возможности и желательности. Он думал, что процесс разложения семьи остановится. «Я не только не ожидаю, чтобы дезинтеграция (разложение) семьи могла пойти еще дальше, но, напротив того, имею данные подозревать, – писал он, – что она уже зашла слишком далеко... и мы должны ожидать теперь движения по обратному направлению и, вероятно, семья, состоящая из родителей и детей, восстановится снова и даже под­вергнется дальнейшей интеграции (сплочению)» 3 .

Кик видно из сказанного, действительность пока не оправдыва­ет предположений Г.Спенсера. Разложение не остановилось, а чем дальше, тем идет быстрее и, по-видимому, в таком же направлении пойдет и в будущем. Конечно, оно не ведет к гибели семьи вообще. Семья, как союз супругов и как союз родителей и детей, вероятно, останется, но формы их будут иными.

Указанный процесс рассасывания семьи, с оборотной стороны дела, означает процесс освобождения личности из пеленок семейно­го крова и перехода се в широкое море общечеловечности. Опять-та­ки отдавая и здесь должное заслугам семьи, воспитывавшей и укреп­лявшей в течение веков альтруистические чувства, нельзя в то же время не указать, что в настоящее время к человеку предъявляются уже более высокие требования в отношении альтруизма и мотивов его поведения. До сих пор основным побуждением социально полез­ного повеления человека была семья и ее интересы. Человек доста­точно прилично работал, прилично вел себя, побуждаемый добрым именем семьи и в целях ее обеспечения.

Когда-то, в отдаленной древности, таким мотивом социально полезного поведения были кнут и беспощадные наказания (эпоха рабства). Чтобы получить и добыть от человека необходимое обще­ственно полезное поведение (работу, сохранение добрых нравов добросовестное исполнение своих обязанностей и т.д.), применялись беспощадные наказания. Чтобы раб работал - сзади его стоял над­смотрщик и при малейшей лености бил его кнутом, побуждая его работать и говорить: «Есть некто позади тебя», подобно тому как бьем мы теперь лошадь, понукая ее бежать быстрее. Недаром же египетские папирусы говорят: «Послушание молодого человека на его спи­не» (по которой били) или «Человек имеет спину и слушает того, кто его бьет».

То же мы видим и всюду. Чтобы доктора и архитекторы добросовестно исполняли свою задачу, закон гласил: «Если док­тор лечил раненого и человек этот умер - пусть ему отрежут руку», «Если открыл бельмо и испортил глаз - пусть ему от­режут руку», «если архитектор строил дом и построенный раз­валился и убил хозяина – архитектор присуждается к смерти» (законы Гамураби). То же видим мы и во всех сторонах об­щественной жизни в древности и читаем подобные статьи во всех древних законах. Наказания и награды – вот что было двига­телем в древности, побуждавшим человека вести себя социально полезно.

Но прошла эта пора и сменилась при улучшении человека иным двигателем, более высоким. Теперь уже не кнут и кары побужда­ют человека вести себя общественно полезно, а заинтересован­ность человека своими собственными интересами и интересами своей семьи. На этом мотиве построена вся система современного, капиталистического хозяйства и современного поведения. Недаром же основным положением современной политической экономии слу­жит хозяйственно-эгоистический человек, хозяин семейства. За­бота об обеспечении себя, и детей - вот что заставляет нас рабо­тать, а не лениться, поступать на ту или иную службу, а не лодыр­ничать, добросовестно исполнять свои обязанности, а не пренебрегать ими (иначе лишишься места, разоришься и т.д.). Та же забота о добром имени себя и своей семьи побуждает нас вести себя «при­лично», а не марать чести, репутации и т.д. Таков тот основной «пар», который побуждает большинство людей вести себя добропорядочно.

Но время идет и здесь предъявляет более высокие требования. Интересы и благосостояние семьи побуждают нас, с одной стороны, к социально полезному поведению, но с другой - они ставят ему весьма узкие границы. Заинтересованность в судьбах своей семьи вызывает своего рода семейный эгоизм, равнодушие к дру­гим людям - не членам семьи, замыкание личности в узкую скор­лупу семейного благосостояния и подчас принесения в жертву ему иных» более широких, общественных интересов. Кому же не известна знаменитая формула: «Помилуйте! жена и дети!» Сколько раз во имя этой формулы «жены и детей» люди творили мерзости! Сколько раз она подавляла благородные порывы! Сколько униже­ний, подлостей и всяких компромиссов было совершено и совершается ежегодно во имя той же семьи, во имя того же: «Помилуйте! жена и дети!»

Говоря коротко, интересы современной семьи и ее процветания в наше время нередко сталкиваются с интересами общества и являются тормозом для проявления более высоких альтруистиче­ских порывов и поступков. И чем далее, тем это столкновение интересов семьи и общества растет.

Наступает третий период, когда двигателем социально полез­ного поведения становится уже не семейное благосостояние; а бо­лее высокий и менее эгоистический принцип общего блага, бескорыстного труда на общую, а не только семейную пользу. В этом одно из главных различий грядущей, социалистической культу­ры от современной - капиталистической, заставляющей ка­питалиста и предпринимателя трудиться во имя своих интере­сов и интересов семьи и в то же время во имя тех же интересов грабить общество и трудящиеся массы, И нет сомнения, что в этом начавшемся единоборстве семьи и общества, интересов пер­вого и второго (вспомним «борьбу за индивидуальность» Н.К.Ми­хайловского!) организация современной семьи будет разбита: обще­ственные интересы с одной стороны, а интересы личности (обрат­ная сторона общечеловечности) - с другой, победят и фактически уже побеждают. Расширившийся и вглубь и вширь альтруизм (любовь к ближнему) и теперь уже требует - количественно и качественно - большего простора, чем узкие границы семейного альтруизма.

Проявлением этого сдвига и роста альтруизма и служат факт рассасывания семьи обществом, ее таяния и растворения в обще­ственных интересах и постепенная утрата ею своих опекунских и воспитательных обязанностей.

Новая культура требует и новых людей, иных, чем мы, более общественных и альтруистичных, чем «семейная общественность и семейный альтруизм». В прошлом, когда требовалось только послед­нее, семья и ведала воспитанием, направляя его бессознательно в сторону «семейного благосостояния». Теперь ставятся более высокие требования - соответственно изменяется и воспитание. Оно теряет семейный характер и вес более и более проникается общественными мотивами и интересами. Из ведения матери и отца ребенок перехо­дит в общество себе подобных, «сочеловеков», в детское царство, в виде игр, площадок, садов, руководимых общественными педагога­ми, устроенных обществом и все более и более растущих. Вместо пропитывания моралью семейных интересов ребёнок с первых лет уже начинает социализироваться, проникаться чувством товари­щества, связи с миром, а не только с семьей.

Вслед за площадками он переходит в школу, из низшей шко­лы-в высшую, из школы - к общественной работе - одним словом, все более и более отрывается от семьи и социализируется, обобществляется и альтруизируется.

В качестве признака социалистического общества обычно указывают и подчеркивают обобществление средств и орудий производства, оставляя в тени другую сторону, без которой невозможно это обобществление средств и орудий производства, а именно обобществление самого человека, состоящее в замене семейной мотивации поведения поведением общественным, диктуемым бескорыстным желанием служить обществу и его благу. Без первого, ^очевидно, невозможно второе. Можно сегодня же ввести это обобществление, но при современном состоянии человечества, без параллельного изменения самой психики человека все изменение сведется к перемене имени. Тюрьмы переименуют в «дома правосу­дия», но от этого едва ли легче будет тем, кто будет сидеть в них; банкир заменится «директором общественных финансов», но разни­ца между ним и чернорабочим останется прежняя. На Своде зако­нов напишут: «Свобода, равенство и братство", но эта свобода то­же будет недалека от свободы безработного от труда, равенства в бесправии и братства, гласящего: «Умри за общественное благо, брат мой!»

Одним словом, без обобществления самого человека немысли­мо подлинное обобществление средств и орудий производства. В реальной жизни то и другое должно совершаться одновременно и параллельно.

К этому социально-альтруистическому состоянию ведет исто­рия, на это же указывает и замена семейной опеки и воспитания общественно-государственным воспитанием и заботой,

Этот переход – первый шаг по пути дальнейшего обобществле­ния человека, подготовки его для будущего, более совершенного общества. В этом его значение и его важность, в этом же и та положительная сторона, которая побуждает меня отрицательно от­нестись ко всем тем «охам и вздохам», видящим в замене се­мейного воспитания общественным падение нравов, признак «мо­рального вырождения», - «вздохам», которых немало приходится слышать на каждом шагу.

Другой вопрос уже, что переход этот длинен, требует много сил и времени и в эпоху перехода вызывает ряд диких наростов, бо­лезненных опухолей и множество жертв. Все это несомненно и верно.

Но отсюда следует не тот практический вывод, что нужно ис­кажать само идеальное задание, а тот, что нужно всеми силами способствовать облегчению «муки родов», по возможности безболез­ненному переходу к новым грядущим формам. Говоря словами ос­нователя социологии О. Конта, нужно не отрицание прогресса во имя порядка или порядка во имя прогресса, а соединение того и другого: и порядка, и прогресса.

Вестн. Моск. университета.

Сер. Социология и политология.

1997. № 3. С. 65 – 79.

Несмотря на разнообразие типов и форм семьи, характер­ных для современности, большинство людей живет в полной семье, нуклеарной или с другими родственниками. Подавляющее большинство людей вступает в брак и рожает по край­ней мере одного ребенка. То есть сохраняется всеобщность и универсальность семейного образа жизни.

Одновременно все более тревожными становятся голоса, диагностирующие кризис семьи. В Россииэтот процесс приоб­ретает крайне острый характер из-за совпадения общемировой (точнее, свойственной высокоразвитым индустриальным стра­нам) тенденции трансформации модели семьи с условиями со­циально-экономического кризиса, негативно влияющего на все стороны жизнедеятельности населения.

Негативное воздействие кризиса на демографические ха­рактеристики населения проявилось прежде всего в снижении рождаемости. До недавнего времени снижение рождаемости в Россиимаскировалось тем, что в детородный возраст всту­пали многочисленные поколения, родившиеся в послевоен­ное десятилетие, и абсолютные показатели числа рождений были достаточно внушительными. Однако наступило время, когда и абсолютные цифры стали снижаться. Так, в 1985г. было рождено 2 375,1 тыс. детей, а пятью годами спустя, в 1990г. - только 1 968,9 тыс. Падение рождаемости составило более 16%. Впрочем, эти крайне тревожные цифры вскоре стали казаться вполне благополучными на фоне того, что последовало в 1991г. - падение почти на 10% по сравнению с предыдущим. За 1992г. – падение еще на 11,5%. Наконец, проявившиеся в полном объеме трудности социально-эконо­мического и морально-психологического характера привели к тому, что в 1993г. появилось на свет почти на миллион младенцев меньше, чем в предшествующем. За последние десять лет падение рождаемости происходит еще более быстрыми темпами.

Помимо общих цифр, демографы применяют более точные показатели для того, чтобы определить истинное состояние рождаемости. Среди них «суммарный коэффициент рожда­емости», то есть среднее число деторождения на одну женщи­ну за весь репродуктивный период. Этот показатель независим от половозрастной структуры населения, и он хо­рошо отражает истинную динамику процесса. Известно, что для простого воспроизводства населения, то есть для того, чтобы численность жителей не убывала, чтобы замещающее поколение было по размеру не менее многочисленным, чем замещаемое, суммарный коэффициент рождаемости должен быть не ниже 2,15. Средний российский показатель к настоя­щему времени уменьшился вполовину (на 50%). Средние показатели объединяют достаточно отличающиеся значения региональной рождаемости. Наиболее тревожно дело обстоит в крупнейших городах, центральных и северных регионах Европейской России, в Сибири и на Дальнем Востоке, в ряде автономий и республик.Можно считать, что суженное восп­роизводство свойственно прежде всего территориям с высо­ким уровнем производственного и научного развития, важным для социального прогресса страны.

Изменяется характер и показатель брачности. Уменьшает­ся число зарегистрированных браков, увеличивается - раз­водов. В 1993г. были зарегистрированы в среднем по стране показатели, характерные прежде только для столиц с гипер­трофированной динамичностью бракоразводной активности: на три заключенных брака было зарегистрировано два разво­да. И если число разводов нарастало в целом достаточно плавно, то снижение брачности имело буквально крутопада­ющий характер: с 1989г. по 1993г. число вновь заклю­ченных браков сократилось на 280 тыс., или почти на четверть.

Можно выделить три группы показателей ухудшения функционирования семьи. Первая связана с объективными процессами изменения брачно-семейных отношений во всех экономически развитых странах и, особенно, в Европе в направлении нуклеаризации семьи, что неизбежно повлекло за собой снижение рождаемо­сти, рост разводов и увеличение числа одиноких людей.

Как и на Западе,в Россиишироко распространяется тип «консенсуального» брака: мужчина и женщина имеют ин­тимные отношения, ведут совместное хозяйство, иногда обза­водятся детьми, но не регистрируют свой брак. Наиболее очевидная причина - желание воспользоваться предоставля­емыми государством благами для неполных семей и одиноких матерей. Зарубеж­ные специалисты создают методики, как отличить подлинно неполную семью, остро нуждающуюся в помощи, от квази­неполной, в которой наличествует оба родителя, но они не оформляют свои отношения. Вероятно, подобные злоупот­ребления неизбежны, но столь быстрое и широкое распространение «консенсуального брака» свидетельствует об опреде­ленной необязательности отношений в такой модели семьи. Выбор ее есть результат не только материальных расчетов, но и слабости установки на создание семьи. Поэтому нередко это явление встречается в маргинальных слоях населения, такое сожительство часто кончается не только скандально, но и кри­минально.

Судя по ряду наблюдений, распространяются альтернативные модели брака и семьи, опробованные уже за рубежом: семья-коммуна и т.д. Отношения гомосексуалистов становятся дости­жением гласности; за рубежом имеет уже известную историю движение за признание однополых сожительств браками, что юридически должно дать право таким «супругам» усыновлять детей. С одной стороны, распространение таких форм можно трактовать как реакцию на кризис традиционной модели семьи и экспериментирование с целью выработки новой модели. С другой стороны, это, конечно, результаты кризиса морально-смысловых структур общества и общественной психики. Это углубляет кризис семьи.

По некоторым оценкам, российская семья вступила в не­избежный этап так называемой «сексуальной революции». Это «возрастная» болезнь, которую развитые страны пере­несли еще в 60-е годы и после которой произошли некоторые позитивные сдвиги в институте семьи.

Вторую группу составляет национальный фактор, который существует наряду с общемировой, можно сказать универсаль­ной, тенденцией дестабилизации брачно-семейных отношений. В России он обусловлен спецификой функционирования «совет­ской семьи», связанной с исконно российской культурой и ду­ховностью и одновременно впитавшей в себя опыт жизни в условиях тоталитарного, «социалистического» общества. Наиболее видимые проявления этой специфики - крайне неудовлетворительные жилищные и материальные условия жизни большинства российских семей, зависимость молодых супругов от их родителей, чрезмерная занятость женщины домашней работой, неустроенность семейного быта, высокой уровень пьянства и алкоголизма.

Более скрытые, но и более весомые противоречия свя­заны с системой нравственного воспитания в тоталитарном обществе. Это - низкий уровень личной ответственности, отсутствие культуры рационального планирования собст­венной жизни, весьма слабое влияние морали, в частности, религиозной, на повседневную жизнь в семье, ориентация на воспитание в детях таких качеств, как послушание и дисциплина, а не ответственность, инициатива, независи­мость, личное достоинство.

Еще один крайне важный элемент национальной специфи­ки состоит в том, что в бывшем СССР не велась, да и не могла вестись, социальная работа в современном понимании, не развивалась деятельность религиозных и благотворительных организаций, нацеленных на помощь маргинальным семьям, каковых, с точки зрения официальной пропаганды, фактиче­ски не существовало. В результате многие миллионы семей были лишены необходимой квалифицированной, специали­зированной помощи, влача жалкое, недостойное человека существование.

Третья группа причин ослабления семейно-брачных свя­зей связана с сегодняшним состоянием российского общества, переживающего острый кризис. Прежде всего следует отме­тить, что произошло резкое имущественное расслоение се­мей. Появились семьи обеспеченные, и даже богатые, и семьи малоимущие. Между ними су­ществуют различные градации, но все-таки, как считают большинство экспертов, жизненный уровень большинства се­мей весьма и весьма низок.

Резкое снижение жизненного уровня повлекло за собой неуверенность в завтрашнем дне, духовную и психологическую неустойчивость.

Наряду с материальным обнищанием, появилась еще одна серьезная, может быть, более опасная тенденция - разложение духовных ценностей и нравственных ориентиров. Она проявля­ется в стремлении граждан резко изменить свой социально-эко­номический статус, всеми правдами и неправдами попасть из одной ячейки общества в другую, более благополучную, оправ­дывая средства важностью и значимостью поставленной цели. Создав уродливые формы отношений между личным и общественным, постоянно попирая первое в угоду последнему, государство тем не менее способствовало формированию многих ценностей в сфере межличностного общения, которые позволяли людям вы­жить и оставаться людьми в бесчеловечным условиях. Таких, например, как честность, товарищество, доброта, уважение к людям и т.д.

Эти качества сохранялись также и потому, что пропаганди­руемые так называемой коммунистической моралью, они как бы находились вне ее, глубже ее. Они коренились в национальных, исторических, культурных и нравственных традициях русского народа. Не поддерживаемые более государственной идеологи­ческой машиной, эти качества начинают размываться, обес­цениваться.

Пока еще нет оснований считать, что достигнута низшая точка негативных изменений в сфере семейно-брачных отно­шений. Более того, можно предвидеть момент, когда силы внутренней семейной самозащиты будут сломлены, и количе­ственные изменения перейдут в качественные. Между тем, семья является важнейшим фактором и школой социальности в об­ществе: при распаде этих первичных связей ослабевают силы, способные структурировать население и превращать его в об­щество. Отсутствие детей деформирует смысловые установки человека и искажает понятие цели жизни. Эгоистический расчет сегодняшних поколений, достигающих благополучия за счет отказа от детей, вступает в противоречие с одним из важнейших оснований современ­ного гуманистического менталитета - с глобальной концеп­цией устойчивого развития, в соответствии с которой благополучие сегодняшних поколений не должно достигаться за счет благополучия будущих.

Положение в экономике стабилизировать и выправить лег­че, чем в сфере семейных отношений, где мотивы скрыты в глубинных слоях психики, а реакции на воздействие органов социального управления запоздалы и непредсказуемы. Се­годня можно без всяких сомнений констатировать такое со­стояние семейной жизни в нашей стране, когда просто не может быть принято никаких мер за счет семьи, а проект любого решения должен проходить экспертизу с точки зрения интересов семьи. В противном случае изменения могут при­обрести необратимый характер. Государство и общество должны формировать и поддерживать установку, как массовую, так и индивидуальную, на сохранение и укрепление семейного об­раза жизни, создавая для этого юридические, организацион­ные и экономические условия. А каждый человек, которому предстоит решать для себя лично эту задачу, должен иметь в виду, что, решая ее, он, может быть, решает судьбу цивили­зации XXI в.

Обобщая отличительные черты современных моделей се­мьи экономи­ческой деятельности как таковой над ценностями родства, отделение родства от социально-экономической деятельности, отметим ряд суще­ственных перемен.

1. Произошел перевес личных выгод индивида над общественными Для российской семьи характерна некоторая специфика, связанная с тем, что имеет место не перевес эконо­мических потребностей индивида над ценностями родства, а их сплав, взаимопроникновение, что наблюдается во всех сферах социально-экономической деятельности: политике, экономике, науке, даже криминале - с созданием фирм, подразделений в интересах семьи (часто в ущерб и за счет государственных), от­крытием счетов, фондов в пользу родственников, организацией пре­мий и пр. В связи с этим и уместно выве­сти обсуждение от перевеса ценностей к их смешению, когда род­ственное и общегосударственное сливаются воедино и выступают как экономическая самостоятельность и максимизация выгоды.

2. Современной модели семьи характерно разделение дома и работы. Произошло распространение потребительского типа семьи, где общесемейная деятельность дополняется потребле­нием товаров и услуг внесемейных учреждений за счет зарпла­ты, добываемой членами семьи за порогом дома. Однако в силу социокультурного разделения семейных обязанностей женщи­ны, участвующие в производительном внесемейном труде, про­должают вести домашнее хозяйство - так называемую «двойную нагрузку» современной женщины. Переход от социального к семейно-бытовому самообслуживанию вызвал трансформацию мужских и женских ролей в семье.

Очень своеобразным является для российской женщины решение проблемы выравнивания семейных функций в сфере семейно-бытового самообслуживания. В прежней семье у мужчи­ны и женщины семейных обязанностей было предостаточно. К настоящему времени объективно в городской семье, а частично и сельской, мужчина имеет меньшую нагрузку. Субъективно она вообще может стать минимальной. Приложение женского труда в семье по-прежнему оста­ется объемным. «Выравнивание по-русски» происходит за счет повсеместного распространения такого явления, как дача. Возможностей для приложения мужской силы там объективно больше. Однако заканчивается это, как правило, не «двойной», а «тройной» нагрузкой женщины: дом - работа - дача. Вместе с тем психологически у нее наблюдается большее умиротворение и удовлетворенность.

3. Произошло размежевание дома и внесемейного мира, первичности семьи и обезличенности отношений во внешнем окружении.

4. Современной семье свойственна социальная и географи­ческая мобильность, связанная с самостоятельным и независи­мым профессиональным и личностным самоопределением де­тей без наследования социального статуса и профессиональной специализации родителей. Многие северные российские города (Нижневартовск, Нефтеюганск и др.) построены, освоены и обжиты молодыми людьми.

5. Система «семьецентризма» с ориентацией на материальные блага, ценностями долга, семейной ответственности, рождения и воспитания детей, заботы о старости родителей, доми­нированием авторитета родителей и родственников уступает ме­сто системе «эгоцентризма» с ценностями индивидуализма, не­зависимости, личных достижений, усилением ощущения собственного «Я».

6. Происходит переход от централизованной расширенной семейно-родственной системы к децентрализованным нуклеарным семьям, в которых супружеские узы становятся выше родственных.

7. Развод по инициативе мужа (прежде всего в связи с бездет­ностью брака) вытесняется разводом, вызванным межличностной несовместимостью супругов («не сошлись характерами», «отсутствие взаимопонимания», «испытали разочарование друг в друге»).

8. Происходит переход от «закрытой» к «открытой» системе выбора супруга на основе межличностной избирательности мо­лодыми людьми друг друга (хотя и при сохранении имуществен­ных интересов и системы наследования, закрепляемых брачным контрактом).

9. На смену культуре бездетности с жестким табу на приме­нение контрацепции приходит культура индивидуального вме­шательства в репродуктивный цикл, т. е. предупреждение и пре­рывание беременности.

10. Нормы, связанные с феноменом многодетности семьи, исторически изживают себя. В XX веке происходит спонтанное сокращение количества детей в семье, учащаются разводы, реже заключаются браки.

Вместе с тем, в постсоветской России модель семьи имеет шанс измениться. На смену семье, где всю ответственность несет на себе мать (она же доминирует в семье, и она же имеет более близкие эмоциональ­ные контакты с детьми), а отец «выброшен» за борт семейных отношений, может прийти иная семейная структура, в которой доминирующая роль остается за матерью, следующая по значи­мости – принадлежит отцу, а дети - в подчинении. За благополучие, социальную защиту семьи отвечает отец, мать воспитывает детей. Дети эмоциональ­но ближе к матери, чем к отцу. Разумеется, такая структура так­же не лишена противоречий как в плане супружеских, так и в плане детско-родительских отношений.

Глава 2.Социально-педагогические основы работы с семьей